Храмы только для здоровых?

9 июня в Комитете по Социальной политике Санкт-Петербурга состоялся семинар на тему доступности помещений Русской Православной Церкви, Евангелическо-Лютеранской Церкви и Духовного Управления мусульман в Санкт-Петербурге для людей с ограниченными возможностями. От Отдела по церковной благотворительности и социальному служению выступила Наталья Одинцова, сотрудница Координационного центра по работе с инвалидами ОЦБСС. Основным содержанием семинара, по плану организаторов, должно было стать налаживание взаимодействия между различными институтами для создания доступности культовых сооружений.

Для каждой категории инвалидности  — колясочников, слепых или глухих — доступная среда своя. Колясочникам нужды пандусы, глухим  — сурдоперевод на правильном языке жестов, слепым – молитвы по брайлю.

Константин Васильевич Романов, методист информационно-методического отдела по вопросам доступной среды жизнедеятельности для инвалидов ЦТСР, представил фотоматериалы по различным храмам Санкт-Петербурга и области. Действительно, некоторые примеры кажутся досадным проявлением равнодушия и непонимания проблем, встающих перед человеком, страдающим заболеваниями опорно-двигательной системы. Железными рельсами на высоких гранитных степенях Казанского собора не удобен ни для инвалидной коляски, ни для детской.  В то же время, продуманная Воронихиным колоннада словно приглашает к удобному входу в кафедральный собор. Если сделать пологий пандус в ее торце, он не оскорбит архитектурный вкус даже самого придирчивого эстета. Критике подвергся даже Феодоровский собор за то, что вместо каменного пандуса там положен железный; к сожалению, спикер не счел нужным отметить, как хорошо в соборе организован подъем инвалидов в верхний храм.

Установка пандусов, подъемников – дело дорогостоящее. Зачастую, настоятели решают вопрос, сославшись на прихожан-мужчин, для которых втащить коляску на крыльцо не составит большого труда. Ведь, кроме финансовой сложности установка пандуса в исторических храмах непременно привлечет  за собой всем известный Комитет ГИОП, который имеет право демонтировать несогласованную конструкцию. «Сохранить наследие» — вопрос эстетики; есть те, кто недоволен индустриальными зигзагами, установленными в Исаакиевском соборе. Почувствовать себя на месте  инвалида – уже этика. Люди, которые особенно нуждаются в духовной поддержке и помощи, вынуждены сидеть в своем инвалидном кресле перед входом в храм, ожидая, что среди прихожан окажется два крепких мужчины; потом их надо попросить поднять кресло. Потом еще раз попросить помочь переехать порожек. И все то же самое на выходе. «Мы устаем просить. Собираясь в храм, мы не уверены, что сможем туда попасть. Мы все время зависим от случайно оказавшегося доброго и сильного человека».

«А я считаю, что мы должны не подмять мир под себя, а постараться объяснить свои сложности. Да, просить. Ну что здесь такого?», — это деликатный голос Нины Константиновны Балан, председатель местной организации незрячих специалистов Санкт-Петербурга Всероссийского общества слепых. Она прихожанка храма Преображения Господня на ул. Орбели. Вместе  с другими незрячими прихожанами она сумела сделать свой храм доступным. В свечной лавке лежат памятки на языке Брайля, молитвы, Новый Завет. Нина Константиновна предлагает распространить этот опыт и по другим храмам епархии. «Как чувствует себя незрячий человек в церкви? Вот я зашла один раз в незнакомый храм без дочери. Да, конечно, у нас нет таких проблем, как у тех, кто на коляске. Я зашла в храм и стою. Я не знаю, куда идти. Чувствую – человек рядом, спрашиваю: а где исповедь? Меня поставят, я там и стою, и не знаю, что дальше. Мне кто-нибудь скажет: «Вы что, плохо видите?» Да я совсем не вижу! А потом… кто-нибудь проводит, поставит к стеночке, а потом батюшка идет кадить. Надо отойти. Я отойду, и бывает такое, потеряюсь. Не понимаю, уж не стою ли к алтарю спиной? Пока меня к монахине одной не прикрепили, я так и металась всю службу», — этот недословный рассказ Нины Константиновны передает всего лишь пару часов из жизни незрячего человека. А ведь как важно, чтобы храм был не просто доступной, но и комфортной средой для человека, где он мог бы перестать думать, как правильно встать, как правильно пройти, а мог просто быть с Богом. Ведь нас, зрячих, никто такой возможности не лишает.

Глухие и слабослышащие чаще всего знают, в каком храме есть сурдоперевод, для них созданы видеозаписи служб на языке жестов. Но, к сожалению, иногда, глядя на старательно жестикулирующего человека, они не могут его понять: «А на каком языке он говорит?» Ольга Александровна Новоселова, представитель Санкт-Петербургского отделения Всероссийского общества глухих, просила обратить внимание на качество сурдоперевода, сопровождающего богослужение.

Создание доступной среды тяжело тем, что заставляет ставить себя на место другого. Пока мы, люди Церкви, этого не сделаем, будут существовать бесконечные сложности с финансами, будет не хватать волонтеров, будут растерянно искать помощь слепые внутри храма и колясочники снаружи. Но, если мы – Церковь – нам надо расти, надо вылезать из своего оправданного спокойствия и искать неочевидные решения. Настоящая помощь требует творчества.